Лекция Ламы Йонтена Гиалтсо в этнографическом музее Казанского Федерального Университета

В этнографическом музее КФУ прошла лекция тибетского Ламы Йонтена Гиалтсо на тему «Символы буддизма». Лама представил их публике и даже спел и сыграл на тибетских инструментах добуддийского времени. А потом мы, западные люди, спрашивали, как можно любить всеобщей любовью и оставаться спокойными в мегаполисе.

О Ламе Йонтене Гиалтсо

У Ламы плотный график работы. Он на удивление много говорит, стараясь как можно больше отдать. И не на всех своих лекциях, оказывается, исполняет песни. Когда-то давно он, будучи мальчиком из бедной крестьянской семьи селения Нгава тибетской провинции Амдо, был неисправимым драчуном. Ему было неважно, он кого-то побьет или его побьют — главное, чтобы была драка. Родители принимают решение отправить сына в монастырь традиции Джонанг — Сер Гомпа.

Годы в монастыре меняют его картину мира. Будущий Лама становится там спокойным, уравновешенным. Когда Йонтену Гиалтсо исполняется 17, он завершает монастрыское образование 49-дневным темным ретритом (времяпровождение, посвященное духовной практике в полной темноте — прим. редакции). А после Гиалтсо удаляется в трехлетнее отшельничество заниматься практикой шести йог Калачакры (система буддийского мировоззрения, предполагающая, что человек и мир связаны, как микрокосм и макрокосм, и что, изменяя свое бытие, человек может менять соотношения энергий во Вселенной — прим. редакции). С 2003 года с благословения своего учителя Лама большую часть времени проводит в России. Здесь открываются его центры в разных городах, и здесь его миссия — работать с учениками из России.

Разговор в особенный день

Сегодня — священный день для последователей тибетского буддизма — начало «Белого», «Благого», благого месяца, особо священного для всех последователей тибетского буддизма. В начале месяца по тибетскому календарю, который совпадает с лунным, Будда родился, спустя 36 лет в этот же месяц просветлился, и спустя еще 30 лет ушел в нирвану — тоже в этот месяц. Первый день, 15 день и 30 день этого месяца — новолуние и полнолуние — самые мощные дни по энергетике, в которые все результаты усиливаются многократно. Поэтому буддисты в это время усиленно занимаются благотворительностью и выкупом животных, спасая их от убийств и страданий.

Одетый в традиционные монашеские одежды Лама периодически сбрасывает с себя верхний палантин глубокого бордового цвета, а потом снова накидывает, все перебирая в руке оранжевые четки, слегка потертые, что выдает их давность, объятые теплотой рук Ламы и временем.

— Сейчас мы наблюдаем радикальные течения в буддизме, — спрашиваю я. — Хотя в буддизме не бывает борьбы за веру. Да и за кого бороться, если буддийские практики направлены глубоко в себя?

— На самом деле это не буддизм. Они могут быть официально так записаны, но они не практикующие буддисты. Иначе они бы просто не были способны на зло. Я тоже расстраиваюсь, когда слышу новости об этом.

— Почему вообще в буддизме так много ответвлений и школ?

— Будда учил очень разных людей с разными умами. Соответственно, те мастера, которые усваивали разные поучения, обучали тех людей, которые имели склонность именно к определенной способности духовно развиваться. Есть поучения Хинаяны, Махаяны и Ваджраяны — три «колесницы», «круга» — три основных направления пути совершенствования. Некоторые практики считают, что нужно следовать поучениям, которые Будда оставил только после второго поворота колеса Дхармы (универсальный закон бытия — прим. редакции), а некоторые, как я, считают, что истину можно найти во время третьего поворота колеса Дхармы — то, что называется Калачакра-тантра. Здесь важен, во-первых, географически фактор: люди в течение всей истории непрерывно расселялись и меняли место жительства. Во-вторых, многие не получили практики у реализованных мастеров. Например, в Таиланде раньше буддизм не практиковался. Следовательно, связь между древними учениями и современными практиками не прослеживается.

— Как ваша школа буддизма относится к оккультным течениям, например, учению Рерихов, теософии Блаватской, которые появились в XX веке и были созданы западными мыслителями, то есть не вышли из буддизма?

— Я был в музее-усадьбе Рериха. У меня действительно хорошее дружеское отношение к нему, но Рерих не был практиком, он был очень хорошим философом, наверное. В буддийской форме есть очень много секретных методов, которые я даже иногда открываю ученикам, готовым к этому, когда мы ездим в горы. Но Рерих на самом деле конкретных методов не оставил. У школы Джонанг, например, целая история того, как знание передавалось от мастера Будды Шакьямуни и царей Шамбалы до мастеров современного Тибета, полностью: учитель-ученик-учитель-ученик —непрерывная линия. Многие из этих людей, которые любят читать теософию, учение о Живой Этике, агни-йоги, представители Нью-эйдж приходят, может быть, в какие-то индуистские или буддийские направления, но, к сожалению, во многих новомодных течениях линии, по которым шло знание, неизвестны, и поэтому непонятно, какой реализации можно достичь.

Почему религии столь одинаковы, но разнятся

— Было бы здорово, если бы была возможность гармонизировать отношения между всеми религиями, — продолжает Лама. — Но, честно говоря, в методах это смешать было бы очень сложно — это больше запутывает, чем гармонизирует.

В Тибете есть добуддийская школа Бон и буддийские традиции Ньингма, Кагью, Гелуг и Джонанг — школы, у которых есть основание, тексты, — Лама все быстрее перебирает четки. — На самом деле поэтому мы пока не особо верим в новые школы, потому что они неясны. Надо понимать, что в древних школах были подшколы, у них есть корневая связь, а здесь нет.

— А как появились авраамические религии? Ведь, по сути, одно вытекает из другого по ходу истории. Есть более древние, есть менее древние. Почему они так разнятся?

— У меня есть некий свой подход, — говорит Лама устало, глубоко вздыхая. — На самом деле все религии в корне одинаковы — направлены на развитие любви, сочувствия, сострадания, то есть на позитивные качества. Люди, которые являются недопрактиками, выделяют очень много каких-то вещей, которые им нравятся, а тем, которые не нравятся, не уделяют внимание и развивают свои методы.

— Это вы говорите о пророках?

— Нет, обычные верующие, которые называют себя христианами, мусульманами, буддистами или даосистами, начинают искажать учение. На внешнем уровне они могут быть последователями Иисуса Христа, находить себя в исламе или быть последователями Будды Шакьямуни. На самом деле они обманывают, не всегда идут этими методами и получается, что запутываются. Они называют себя последователями определенной религии, при этом постепенно ее искажают. В религии вообще никаких проблем нет. Все искажается ввиду географического фактора.

— Но ведь каждый пророк, хочется верить, был правильно практикующим и по-настоящему просветленным?

— Нет различий между учениями пророков, — смеется Лама и по-дружески хлопает меня по плечу. — Будда также учил трем поворотам колеса Дхармы: на первом он учил определенным методам, на втором — больше связанным с сочувствием, на третьем — с просветлением. Также можно понять, почему простые мощные методы были в разных религиях. Кто-то из пророков учит простым вещам, а потом всегда появляются определенные искажения. Искажения — от человека, а не от пророка. Они выбирают то, что им нравится, и делают то, что не соответствует изначальному посланию. Такова природа людей.

— Мне доводилось спрашивать у религиозных деятелей разных авраамических религий о том, откуда происходит зло. Чаще всего мы говорили о дьяволе. Но почему дьявол стал дьяволом — мне пока неясно. И сегодня мы много обсуждали, как избавляться от негативной энергии. Но откуда она?

— Буддизм учит тому, чтобы не спрашивать, откуда внешнее зло. А задавать вопрос: «Как зло появляется в моей голове?» То есть мои негативные мысли и мои эмоции. Философские рассуждения о первопричине зла, может быть, не совсем наша тема. Может быть, не все знают, но в буддизме тоже есть Мара — дух-искуситель, его сыновья, которые также создают негатив. Можно воспринимать этих духов зла на внешнем уровне или как проявление нашего ума. То есть зло — это и то, и другое. Это снова учение о природе ума, о том, что скорее всего все зло происходит в нашем уме.

— Недавно я была в российской республике с преобладающим мусульманским населением и заметила, что люди там больше созерцают, чем мы здесь. Кто в таком случае имеет шанс быть более просветленным: тот, кто много думает, или тот, кто созерцает?

— Интересный вопрос. Нужно делать эти две вещи в союзе. Просто верить и созерцать — это ошибка. Верить важно, но нужно анализировать, анализировать, анализировать… — четко и отрывисто показывает Лама и на каждом слове делает рукой так, будто режет кусок хлеба на доске. — Я тоже начинаю анализировать, когда вижу нового человека: хороший он или плохой. Многие взрослые умные люди вроде красивые. Живут хорошо, но чего-то им не хватает: они внешнее анализируют, а внутреннее — нет. Поэтому случается много ошибок. Не только любовь важна и отношения, но и их анализ. И мы постепенно развиваем доверие к Высшему, уделяя половину энергии самому доверию и вере, а половину — анализу того, почему мы доверяем и верим. Всегда это некий срединный путь. Это очень-очень важно. Нельзя сразу радикально следовать только одной идее.

Лама дарит всем, кто его на этот момент времени окружает, маленькие подарки в честь святого дня — сегодня каждое доброе действие умножается на тысячу. Его слегка смущает мой неумелый поклон по-буддийски, он намеком показывает, как нужно делать правильно. А потом удаляется пить чай.

Альфия Ляпина, редакция Include

Источник: http://include.club/razgovor-s-lamoj-jontenom-gialtso-v-chem-kroetsya-istina

2017-06-08